Эксклюзив Marie Claire Kazakhstan: интервью с парижским ювелиром Флоренс Мурхед

MARIE CLAIRE KAZAKHSTAN: Расскажите немного о себе. Как вы пришли в индустрию моды и в какой момент появилась идея создания собственного бренда?

ФЛОРЕНС МУРХЕД: Когда я начала работать в индустрии, я сразу занялась аксессуарами. И точно знала, что хочу делать именно это. Моим первым местом работы стал Lanvin, где я занималась украшениями под руководством Альбера Эльбаза. Это было очень веселое, вдохновляющее время. Затем я немного поработала в Marc Jacobs в Париже и в Louis Vuitton. После этого я провела три года в Givenchy, где занималась обувью и многими проектами, связанными с украшениями, а также разрабатывала специальные аксессуары — ремни и перчатки для знаменитостей. Например, работала с Мадонной к Met Gala и с Бейонсе для ее выступление на Супербоуле. Это были очень интересные проекты!

Какой опыт того времени повлиял на вас больше всего?

Безусловно, работа с Риккардо Тиши в Givenchy. У него было очень сильное визуальное видение, и мы проводили огромное количество исследований. Это помогло мне выработать собственную идентичность. Мы изучали моду 1980-х, 1990-х, обращались к Comme des Garçons, Maison Margiela, Jean-Paul Gaultier. Риккардо требовал глубины, и это был потрясающий опыт.

После этого я три года работала с Эди Слиманом в Saint Laurent, где занималась в основном обувью. Это тоже был особенный опыт, потому что его страсть — винтаж. Мы очень много занимались архивами, винтажом, путешествовали по миру в поисках редких вещей. Я часто ездила в Лос-Анджелес, где Эди тогда жил. А перед показами он всегда возвращался в Париж на подготовку. Это было интересное время.

В Saint Laurent вы занимались только обувью?

Да, в Saint Laurent я делала почти исключительно обувь. И именно поэтому я не осталась там надолго. В Givenchy, Lanvin и других брендах я могла заниматься разными аксессуарами, экспериментировать. А Saint Laurent — это огромный Дом, где все процессы очень строго разделены. Я почувствовала, что это слишком меня ограничивает. Поэтому через три года, когда Эди ушел, и его место занял Энтони Ваккарелло, я решила, что тоже хочу уйти. Мне давно хотелось работать на фрилансе, чтобы заниматься собственным брендом и параллельно делать разные проекты с другими марками.

С чего началась ваша самостоятельная работа?

Я начала сотрудничать с Longchamp и Jacquemus. В Jacquemus я проработала три года, и это так же был очень важный этап моего становления. В самом начале это был маленький бренд, всего человек 20–25 в команде. У них уже были аксессуары, но коллекции были хаотичными, без всякой системы. Мне нужно было выстроить полноценное предложение для клиентов, создавать планы коллекций, находить новых производителей по всей Европе. Для меня это был бесценный опыт: раньше я работала только в больших брендах, где все уже отлажено, а здесь пришлось выстраивать систему с нуля.

Jacquemus был невероятно интересным с творческой точки зрения: у нас было много свободы. Я также работала с Жан-Батистом Валли. Получилось так, что я сразу оказалась очень занята и только через пять лет смогла подумать о своем собственном пути, имени, бренде. На самом деле, время появилось только во время пандемии ковида. Именно тогда я впервые сказала себе: «Хорошо, кажется, пора начать». Но вскоре работа на стороне снова пошла активно, поэтому по-настоящему свой бренд Florence Moorhead я запустила в апреле 2022 года.

Вам кто-то помогал?

Нет, я начинала одна. Конечно, сегодня у меня есть люди в команде: стажеры, младшие дизайнеры. Они вносят большой вклад и помогают развивать бренд. Я верю, что ты никогда не работаешь абсолютно один. А еще с декабря я стала резидентом Atelier de Paris. Это программа-инкубатор для молодых креаторов: там у меня есть мастерская и команда специалистов, которые помогают развивать бренд. Это невероятно полезный опыт, плюс возможность общаться с другими дизайнерами и предпринимателями.

Что оказалось самым трудным в роли владелицы бренда?

Самое сложное для меня — это соцсети. Когда твой фокус — продукт, дизайн, иногда трудно переключиться и сказать себе: «Так, пора снять сторис или выложить пост». Я могу днями работать над украшениями и забывать о продвижении. Поэтому сейчас я стараюсь работать с людьми, которым это ближе. Например, с молодыми специалистами по маркетингу, которые могут напомнить: «Сделаем пост» или «Пора снять видео». Это очень помогает. Сегодня невозможно вести бренд без этого.

Как бы вы описали стиль украшений Florence Moorhead?

Мой бренд Florence Moorhead вдохновлен мифологией и античными украшениями. У меня есть база в истории искусства, и я к ней постоянно возвращаюсь. В моих работах часто появляются змеи. Этот символ встречается повсюду: в греческих, римских, кельтских украшениях. У него мощная символика. Змея связана с мифами о сотворении мира, с женской силой, с циклом жизни и смерти. Мне интересно, что этот образ понятен людям во всем мире.

Кроме того, змеи просто невероятно пластичны: их можно обвивать вокруг форм, бесконечно менять линии. Я люблю сочетать эти древние мотивы с современными референсами: минимализм скульптура Дональда Джадда или работы художницы Эми Браво.

Вы верите, что украшения могут обладать магической силой, служить талисманами?

Я не знаю, верю ли я по-настоящему в магию украшений, но мне нравится представлять, что это так. Меня всегда интересовали сильные женские фигуры — богини в греческой мифологии, ведьмы в кельтских традициях, женщины, которые объединяются ради силы. В литературе и мифах мне нравится то чувство загадочности, которое они создают. Это воображение и тайна, которые я хочу передать в украшениях.

У вас есть собственный талисман?

Да. У меня есть кольцо моей пра-пра-тети. Она была предпринимательницей в США в 1910–1920-е годы, занимала пост вице-президента крупной фабрики Pillsbury в Миннесоте. Это было редкостью для женщины в то время. Она никогда не выходила замуж, всю жизнь прожила с лучшей подругой и купила себе кольцо с бриллиантом. Она носила его всю жизнь, а теперь оно у меня. Я надеваю его на важные деловые встречи, чтобы почувствовать ее силу и уверенность. Так что, наверное, все-таки я верю в магию.

Выход украшений подчинен сезонности индустрии моды: весна-лето и осень-зима?

Да, просто потому, что так проще для индустрии — для байеров и журналистов. Вся моя карьера строилась вокруг модного календаря, поэтому для меня это естественно. Хотя мои украшения не имеют сезонности в прямом смысле слова. Я делаю то, что меня вдохновляет в данный момент. Но сезонность задает ритм, помогает ставить себе дедлайны и соблюдать их. Это также возможность создать целый мир вокруг коллекции: историю, съемку, атмосферу.

Что можете рассказать о вашей последней коллекции?

Она называется Violet Love и состоит из шести предметов. Это самая маленькая коллекция, которую я делала. Ее вдохновение — Средневековье. На съемке я пыталась воспроизвести позы ренессансных портретов, но с современными деталями, например, с наушниками. Мне нравится противопоставлять старое и новое.

С материалами я тоже экспериментирую. Обычно я работаю с латунью с покрытием, иногда с алюминием для больших украшений, чтобы они оставались легкими, и с медью для более гибких деталей. В этой коллекции я впервые использовала серебро. Особенно для колец — потому что это украшение, которое подвергается нагрузке ежедневно, и мне важно, чтобы оно жило долго и могло передаваться по наследству.

Например, я сделала кольцо для большого пальца. Исторически женщины носили его в конце XIX — начале XX века как знак независимости и отказа от традиционных ролей. Позже оно стало символом ЛГБТ-сообщества. Для меня это символ силы и свободы.

Какие украшения обязательно должны быть в базовом гардеробе женщины?

Я назвала бы пять вещей. Первое — широкий браслет-кафф. Он удобен тем, что легко надевается и снимается, без застежки. Это очень практично, особенно когда работаешь за компьютером. Второе — серьги. Я люблю асимметричные сочетания: на одном ухе — подвеска со змеей, на другом — минималистичное кольцо. У меня есть модели из серебра, они гипоаллергенные и удобные на каждый день.

Третье — цепочка-ожерелье с интересной застежкой, которая становится частью дизайна. Четвертое — кафф. Ее можно носить без прокола, можно комбинировать, у меня есть модель, которая трансформируется и в кольцо. Я вообще люблю украшения-трансформеры. И, конечно, кольцо — желательно смелое, заметное. Мне важно создавать украшения, которые крупные и выразительные, но при этом комфортные.

Какие ваши ближайшие планы?

До конца августа я в отпуске, а в сентябре еду во Флоренцию. Часть моих украшений производится в Париже, в мастерской, где работают ремесленники-беженцы. Часть — в Тоскане. Atelier de Paris предоставил мне возможность месячной резиденции в Institut Français во Флоренции. Я хочу использовать это время, чтобы начать работать с камнями. До этого я делала украшения только из металлов — золота, серебра, латуни. А Тоскана — это регион с богатейшей историей работы с камнями со времен Ренессанса.

Кроме того, я готовлю совместный проект с дизайнером Солен Неске, которая тоже резидент Atelier de Paris. В Париж я вернусь как раз к Неделе моды и сделаю небольшую камерную презентацию в сентябре. А в марте планирую масштабное событие. Жду вас в гости!