Bvlgari Talk: разговор с Мэри Катранзу и Жеральдин Гюйо — о сумках римлянок и парижанок

В 2017 году Bvlgari впервые запустили инициативу Serpenti Through the Eyes Of. В рамках проекта приглашенные дизайнеры и художники переосмысливали культовый символ дома — змею Serpenti — через собственную эстетику. В коллаборации участвовали Шарлотта Олимпия, Алекс Ингландер, Амбуш и многие другие. В том числе — Мэри Катранзу. Сотрудничество стало судьбоносным — гречанка с британской пропиской возглавила направление дизайна сумок и аксессуаров в Bvlgari. Поэтому, как никто другой знает, какой это верный способ рассмотреть таланты и подарить «новую жизнь» знаменитым символам.

В 2025 году у проекта появилось продолжение: Serpenti Through the Eyes Of — Conversations. Другими словами — Мэри +1. Первой героиней этой «серпентийной беседы» стала французский дизайнер и основательница марки Destree — Жеральдин Гюйо. Под их руководством родилась обновленная сумка Serpentine — диалог Рима и Парижа, наследия и ремесла, истории и современности. И, конечно, слияние стилистических вкусов — итальянок и парижанок. В день большой премьеры аксессуаров в рамках Недели моды в Париже мы встретились с обеими талантливыми дизайнерами, чтобы расспросить про сумки, которые обещают стать хитом сезона весна-лето 2026.

Мэри, расскажите про сам проект Serpenti Through the Eyes Of. Почему в современных реалиях по-прежнему важно делать коллаборации и выпускать лимитированные вещи? От них еще не устали?

МЭРИ КАТРАНЗУ Проект Serpenti Through the Eyes Of стал для меня первой совместной работой с Bvlgari — как приглашенного дизайнера, предлагающего собственное видение Serpenti. Когда я пришла в Дом в роли креативного директора, проект оказался очень близким моему сердцу и моему пути, поэтому я хотела его сохранить, но немного изменить формат. Вместо того чтобы это была единичная интерпретация дизайнера, мне захотелось превратить процесс в диалог. И когда я говорю «диалог», я имею в виду разговор между приглашенным художником и мной, а также между нами обоими и самим образом Serpenti. Так мы определили новый этап — новую главу проекта. И Жеральдин стала первым дизайнером, открывшим эту главу. Проект продолжается и оказался очень успешным для линии сумок Bvlgari.

Речь идет только о женщинах-дизайнерах?

МЭРИ Нет, вовсе нет. Хотя мне очень нравится тот факт, что первой героиней действительно стала женщина. Я искренне восхищаюсь Жеральдин и ее работой. Мне нравится, что она тоже пришла из мира моды, и что у нас есть связь на разных уровнях — как у дизайнеров, как у женщин, как у матерей. Но наш замысел не заключается в том, чтобы делать только женские коллаборации. Просто когда все складывается и появляется синергия — это прекрасно. Мы очень счастливы, что именно Жеральдин стала нашей первой участницей.

Мне всегда было интересно, с чего начинается такое сотрудничество. Это совместный мозговой штурм? Или каждая из вас работает отдельно, а потом вы соединяете идеи?

МЭРИ Мы работали вместе с самого начала. Я показала ей коллекцию, чтобы понять, какие сумки ее привлекают. Та, к которой она сразу потянулась, была Serpentine — модель, появившаяся во время моей первой коллаборации с Bvlgari. Вот такой замкнутый круг! Обычно мы не возвращаемся к Serpentine, но здесь сделали исключение, потому что Жеральдин захотела переосмыслить змеиную ручку — элемент, который я сама когда-то привнесла в Bvlgari. Это показалось мне очень искренним и естественным. Мы начали с этого, и она принесла множество идей — материалов, техник, направлений, которые ее вдохновляют. Моя задача была выбрать то, что максимально соответствует ДНК Bvlgari и при этом отражает и ее почерк. Так мы остановились на ручке, выполненной в технике passementerie — это очень в духе Жеральдин! С этого момента она полностью доверила мне процесс: в выборе деталей, в развитии дизайна. При этом все ключевые решения мы принимали вместе. Жеральдин была всегда открыта к обсуждению. Иногда дизайнеры предпочитают работать в одиночку, но этот проект изначально задумывался как разговор. И именно это мы обе любили в нем больше всего — постоянное взаимодействие.

ЖЕРАЛЬДИН ГЮЙО Все произошло очень естественно и органично. Когда команда связалась со мной, я, конечно, почувствовала огромную честь и гордость. Для меня это было что-то невероятное — создать вещь для Bvlgari, бренда, которым я восхищалась всю жизнь! Когда я росла, моя мама собирала украшения Bvlgari, некоторые достались ей от бабушки. С самого детства я обожала этот Дом, и возможность сотрудничать с ним казалась почти символической. Я начала с эскизов и, если честно, волновалась — хотелось найти правильный подход. Когда мы впервые встретились во Флоренции, все сложилось само собой. Работать с командой Bvlgari было прекрасно с начала до конца. Я всегда восхищалась Мэри и ее брендом, любила ее эстетику, и возможность работать вместе — с ней и с Bvlgari — была потрясающей. Мы создали несколько вариантов, и тот, что в итоге выбрали, оказался самым близким моему сердцу. В нем есть немного и моей собственной ДНК, связанной с моим брендом Destree, который я основала несколько лет назад. Мы тоже делаем аксессуары, и passementerie — старинное французское ремесло, которое активно использовали Сен-Лоран и его современники, но которое сегодня почти исчезло, — является частью нашего почерка. Поэтому для меня это был способ привнести частичку себя в мир Bvlgari. Это было удивительное приключение! Мне даже немного грустно, что все закончилось.

Что вдохновляет вас при создании аксессуаров? Это женщины и их ежедневные привычки? Или больше архитектура, дизайн, искусство?

МЭРИ Для меня самое вдохновляющее в работе с Bvlgari — сами коды бренда. У Дома огромное наследие, богатая история, архитектурные формы, эстетика, красота Рима — все это часть ДНК. Нужно просто уметь открывать вдохновение в 140-летней истории. Это всегда про открытие и соединение с духом марки, но также и про способ привнести все это в жизнь женщины. Ведь сумка — это не просто предмет гардероба. Она завершает образ, становится поводом для разговора, помогает в повседневной жизни. Для меня важно смотреть на вселенную Bvlgari и искать, как придать ей новую форму носибельности.

ЖЕРАЛЬДИН Мы обе женщины, создающие для женщин, у обеих свои бренды. Мы понимаем, как аксессуар способен изменить все: можно быть одетой очень просто, но сумка всегда добавляет уверенности, завершает образ. У женщин особая эмоциональная связь с аксессуарами, особенно с сумками. И, думаю, мы с Мэри чувствовали это интуитивно.

Ваша совместная сумка — это словно соединение двух культур: римской и французской. Понятно, что в ней римского, а вот что — французскую?

МЭРИ Французская часть — это техника, которую предложила Жеральдин. Passementerie — очень характерная для нее, но при этом в истории Bvlgari тоже есть украшения, связанные с плетеными шнурами, особенно в 1970-е и 1980-е годы. Так что это естественная связь. А если посмотреть на ручку сумки, на то, как она скручивается, — это уже чистое французское savoir-faire.

Сложный вопрос: если бы вы выбирали одну из этих сумок для себя, какому цвету и материалу отдали предпочтение?

МЭРИ Мне нравятся они все, правда! Сегодня я с коричневой замшей — люблю ее текстуру и цвет. Для дневного времени это идеальный вариант. А на вечер, когда я чаще одета в черное, выберу черный атлас — он завершает любой образ.

ЖЕРАЛЬДИН Очень трудный выбор! Наверное, я колеблюсь между винной кожей и коричневой замшей. Если нужно выбрать один — пусть будет замша. Хотя, честно говоря, оба варианта прекрасны.

У вас есть все сумки, которые вы создали для Bvlgari?

МЭРИ Я стараюсь! (Смеется.) Столько, сколько возможно, при поддержке Bvlgari. Из каждой коллекции стараюсь оставить хотя бы по одной. В категории много новинок: есть сумка Cuore, теперь и мини-версия Cuorecino, есть клатч, в который вставляешь руку, и она превращается в украшение. Так что из каждой новой линии я сохраняю один архетип — особенно ту, с которой все начиналось. Это трудно, потому что новинок много, но очень вдохновляюще видеть, как мир сумок Bvlgari растет за пределы Serpenti.

И последний, фантазийный вопрос. Если представить, что эту сумку из новой коллаборации носит богиня из римской или греческой мифологии, кто бы это была?

МЭРИ Думаю, это богиня природы. Как же ее звали? Возможно, Деметра. Да, пусть будет Деметра — богиня плодородия и возрождения.