Эксклюзив Marie Claire Kazakhstan: большой разговор со звездой цифрового искусства — Ринатом Абдрахмановым

Харизматичный и улыбчивый мужчина на фото с авангардными прическами — Ринат Абдрахманов. Больше известный в мире виртуальном под псевдонимом Rinatto L'bank. Уроженец Астаны, резидент визионерской VS gallery и, фактически, первый представитель цифрового искусства Казахстана на международной сцене. Специально для благотворительного вечера Фонда САБИ и римского ювелирного Дома Bulgari в Алматы диджитал-художник создал шесть гипнотических цифровых полотен. Камерное мероприятие было приурочено к 75-летию змеи Serpenti — культовой «героине» римского ювелирно-часового Дома. Цифровые полотна были проданы на аукционе, доходы от которого пошли на поддержку детской экстренной хирургии в разных регионах Казахстана.

MC Kz Я благодарна Bulgari за наше личное знакомство. Благотворительный ужин был прекрасным и таким важным. Расскажи, как звучал «запрос клиента» на сотрудничество? В Bulgari тебе дали какие-то гайдлайны на создание цифровых работ? Ты работал в строгих рамках?

РИНАТ АБДРАХМАНОВ Bulgari — очень комфортный партнер. Бренд лишь обозначил общую тематику полотен — это образ змеи; и предоставил брендбук коллекции и материалы, повествующие об ее истории, — для вдохновения и непосредственно для самой работы. В остальном, это была полная свобода творчества. Никаких границ, рамок, строгого технического задания. Для начала я сделал для марки презентацию с четырьмя разными концепциями, и мы остановились на серии «Будущее Serpenti», ее основа — это форма спирали. В общей сложности на создание шести финальных работ ушло почти два месяца.

В этой работе ты использовал нейронные сети?

Да, конечно. Причем, даже не одну, а несколько нейронных сетей на разных этапах. Для меня очень важно пользоваться искусственным интеллектом в работе, не бояться это делать. Здорово, что и такие большие бренды, как Bulgari, также это понимают и во всю применяют. Я рад оказаться одним из первых, кто предложил бренду использовать эти новейшие инструменты, и показал видение будущего развития вселенной коллекции.

Нейронные инструменты сегодня очень быстро обновляются и совершенствуются. Здорово, что можно поймать их развитие в моменте, задействовать и зафиксировать. Так как через полгода-год они могут оказаться уже не такими актуальными. Кроме того, в работе с нейронными сетями есть интересный момент: в сфере ИИ выстраивается некая семиотическая, опознавательная система. Разные сетки работают по-разному, у них есть свой почерк. Их можно комбинировать между собой и создавать новый визуальный язык, в котором заложена не только картинка, но и более глубинные обозначения.

Текстовый запрос, который ты задаешь нейронной сети; история твоего «общения» с ИИ — это важная часть работы?

Это микс. Это не только текстовый запрос, но и работа с референсами. То есть некая база данных. Например, в работе над проектом Bulgari я использовал комбинаторную технику: вводил запрос и обрамлял его изображениями, на основе которых и происходила генерация.

Искусственный интеллект — это партнер или рабочий инструмент для художника?

Бывает по-разному. В этой конкретной работе с Bulgari ИИ выступает как инструмент, но порой он становится и партнером. Все зависит от задачи. Любая цифровая работа состоит из множества этапов. На каких-то этапах ИИ это только инструмент. Допустим, когда нужно проработать детали. А если нужно, условно, расширить спектр поиска — он становится партнером. Я задаю ему некие параметры, а он предлагает мне варианты развития сюжета, направления, по которым я уже двигаюсь дальше.

Возможно, банальный вопрос, но ты не боишься, что этот «партнер» в будущем заменит тебя самого?

Нет, такого страха у меня нет. В истории уже были подобные случаи, и они показали, что бояться бессмысленно. Допустим, появление фотографии. Когда появился фотоаппарат, все испугались за живопись. Многим тогда показалось, что теперь рисовать не нужно и можно просто все фотографировать, получая максимально реалистичную картинку. Но, как мы знаем, впоследствии это дало интересный толчок к развитию других направлений современного искусства. Технический прогресс постепенно меняет мир, меняет медиум и открывает новые возможности. Он автоматизирует одни процессы и высвобождает ресурсы для других. Человек начинает тратить время на что-то другое. Думаю, что и с ИИ будет нечто подобное. Это будет очередной гиперпрыжок в нашем технологическом развитии. Поэтому я стараюсь относиться к этому привычно и практично: трачу время не на страх, а на изучение и освоение.

Развитие ИИ поможет людям без художественного образования создавать арт-объекты? Само понятие «художник» изменится? Ведь по сути, человеку нужно будет лишь правильно сформулировать свой запрос к ИИ, владеть какими-то художественными навыками самому совсем не обязательно.

Поначалу кажется, что да — у человека
высвобождается ресурс, который обычно тратится на создание визуального кода, картинки. Становится важнее время, чтобы продумать и придумать что-то. Но это очень эфемерная штука, и на практике искусство не совсем так устроено. Вернемся к моей аналогии с фотографией: каждый может взять фотоаппарат в руки и начать фотографировать все вокруг. Но ведь не каждый сможет создать красивое фото — сбалансированное, интересное,
которое вызовет у других людей эмоции. В работе с ИИ тоже самое. Да, любой может нажать на кнопку, но не любой сможет выдать результат, который будет для всех понятен или получит отклик. Поэтому образование или какой-то художественный опыт остается очень важным условием. И это здорово! Вы же сами видите, что интернет, соцсети массово заполняются сгенерированными картинками. Это такой попкорн. Создать с помощью нейронки что-то поистине красивое, оригинальное и волнующее — это по-прежнему большой вызов.

В своих работах ты часто изучаешь, трансформируешь тело человека. Как происходит этот процесс: ты сам фотографируешь с натуры, а потом дорабатываешь картинки с помощью нейронок? Или работаешь с готовыми чужими изображениями людей?

То, с чего я начинал и что является моим фундаментом как художника — это фотография. Я пытался найти новые интересные точки обзора на что-то настолько привычное, как человеческое тело. Поэтому поначалу я сам снимал людей, а потом этим фотографиям делал арт-надстройку. Искажал, деформировал, создавал какие-то новые формы. Я делал это сам, «вручную». С подключением к работе нейросетей эта тенденция продолжается. Я по-прежнему пытаюсь найти новую точку обзора на что-то привычное. Например, у меня есть серия работ, которая основана на моих снимках 2018 года. Они оказались очень понятными и удобными для восприятия нейронной сетью.

Любопытная история и про сохраненки во ВКонтакте. Раньше они служили просто мудбордом, а сегодня — это рабочий материал. По существу, на все эти изображения можно не просто посмотреть, но и «скормить» их нейросети. И она выдаст новый продукт на основе этой выжимки, которую ты когда-то собирал.

Что влияет на цену цифрового искусства? Только имя автора? Или к этому еще прибавляется, условно, «стоимость технологий»? Как например, с традиционным искусством — размер полотна может повлиять на цену.

Да, на самом деле, в прикладном искусстве много историй, когда произведение по дюймам считают. С цифровым искусством все иначе. NFT — это бурлящая река из меняющихся тенденций, парадигм, инструментов реализации, появления новых площадок и тд.  Да, где-то играет роль имя автора; а где-то — лишь момент времени, когда автор удачно отразил какую-то тему, повестку и вовремя эту работу выставил на продажу. Как это было, допустим, с коллекцией мемов с лягушкой Пепе. Главное здесь — отклик у аудитории. В этом году, например, на ярмарках активно продавались видео, созданные с помощью нейросети. И разброс техник был очень разный: от сложного монтажа до абсолютно легких и простых решений.

У тебя есть гуру в этой сфере?
Нет. К сожалению или к счастью.

Почему ты решил работать в открытую, а не анонимно? Кажется, что сейчас модно скрывать свою личность.

Изначально все, что я размещал в Сети как цифровой художник, было анонимным. Но ко мне достаточно быстро пришло признание, появились предложения о публикациях в европейских журналах, интервью. Сохранять анонимность больше не имело никакого смысла. Мне, наоборот, захотелось заземлиться, говорить о том, кто я и откуда. При этом я по-прежнему могу, допустим, создавать сторонние проекты, где сохраняю анонимность.

Про «заземленность». В мировом сообществе ты позиционируешь себя как художник из Казахстана, хотя сейчас здесь и не живешь?

Да, я везде об этом пишу, указываю. Кроме того, уже больше года я делаю проекты, которые напрямую связаны с Казахстаном. Это оказывается важным и интересным моментом для кураторов. Например, в этом году я представил серию работ, вдохновленных степями Астаны. Это моя попытка более серьезно и глубинно разобраться с собой. Почему у художников возникают те или иные предпочтения? Работая над степной серией «Поля на полях», я выяснил, как сильно в детстве на меня повлияло то, что с семьей мы много времени проводили на природе. Тогда я особо не ценил все эти просторы. Но сейчас, когда я живу в мегаполисе, начинаю осознавать, как сильно этого мне не хватает.

Расскажи про свое сотрудничество с VS gallery. Как ты стал резидентом этой галереи?

Мои работы были представлены на первой ярмарке «1703» в Санкт-Петербурге, где тогда работал Александр Карлявин. Там мы с ним и познакомились. Затем он стал исполнительным директором VS gallery и предложил мне резиденство. Никаких сверхъестественных историй или долгих попыток куда-то пробиться. Все вышло очень органично. Мне это нравится.

Над чем ты работаешь сейчас?

К новому году в VS gallery будет представлена серия моих новых работ. Большая сольная выставка пройдет уже в 2024-м. Также я сейчас работаю над панорамной поп-ап-инсталляцией о любви, ее покажут в Москве. Параллельно я думаю над идеей для видео, которое должен представить на фестивале Future Art в Лиссабоне. В январе пройдет групповая выставка «Perspectives 2024» в музее Южной Кореи CICA Museum. Пока четких планов по выставкам на мир нет, они обычно формируются весной и летом. Но, скорее всего, это будет Нью-Йорк и Токио. Есть большие планы и на Казахстан, несколько крупных выставок в Астане, но я пока не могу об этом рассказывать.